Пытаясь засунуть ногу в свой правый ботинок, я беспрерывно жалуюсь, что теперь каждый раз при желании покурить на вечеринке, я буду вот так мучиться. Чертовы Мартинсы.
— Тебе надо расшнуровать их получше, — он берет левый ботинок и расслабляет шнурки, пока я страдальчески причитаю над этой ситуацией. Б косится на него, со смешком говорит:
— Он что тебе ботинки расшнуровывает?
— Ага, — так действительно намного удобнее, но я не сознаюсь.
До этого он уже предлагал мне надеть свою шапку. Мы собирались пройти вдоль моря – ветер дул так, что даже в зимнем пальто мне было промозгло. Но шапка у меня была своя, и я отказалась (хотя я бы отказалась бы в любом случае).

Когда вечеринка заканчивается, мы одеваемся и, чтобы не толпиться в прихожей, выходим на улицу с развязанными шнурками. Одновременно принимаемся их затягивать, и параллельно он рассказывает, что делать, чтобы шнурки не развязывались каждые пять минут.
Друзья еще внутри и, пока мы ждем, я закуриваю, ежась от морского ветра. У меня черные сигареты с гвоздикой, желтый свет из окон падает на носки Мартинсов. Очень красиво.
Он говорит:
— Надень шапку, холодно. Менингит заработаешь.
Я выдыхаю дым и улыбаюсь.

Мне смешно от того, как (если не знать контекста) это напоминает подростковое романтическое кино. Но мы уже не подростки, и это далеко от романтики.